10 июня 2014 г. исполнилось 90 лет со дня рождения писателя-фронтовика – Юрия Михайловича Чернова. Он не дожил до своего юбилея один год. Автор многих книг прозы, стихов, публицистики, произведений для детей и исторических повестей, переведенных на 12 языков и выдержавших несколько переизданий. Кавалер трех боевых орденов и ордена за литературные заслуги «В.В.Маяковский». Лауреат литературных премий и открытой премии Губернатора Московской области за достижения в области культуры и искусства «Бородино» - в номинации «За честь и достоинство». Почетный гражданин города Дмитрова.

Официальное празднование юбилея нашего известного писателя-земляка намечено провести в августе этого года – в Дмитровской центральной межпоселенческой библиотеке. В настоящее время дмитровская общественность, совместно с Управлением культуры, ведет подготовку к юбилейному вечеру.

В «Литературной газете» (№ 19, 14-20 мая 2014г.) прошла публикация о Ю.М.Чернове «На годы мужества запас». Благодаря инициативе и поддержке депутата Государственной Думы РФ – В.М.Кононова, издана (посмертно) книга Ю.М. Чернова «Маршевые роты». Подготовлена к выпуску книга «Остаться бы строкой…» - сборник воспоминаний о писателе и его избранных произведений.

Предлагаем вниманию читателей вступительную статью Главы Дмитровского муниципального района В.В.Гаврилова «Памяти Ю.Чернова», открывающую книгу «Остаться бы строкой…» и несколько стихотворений поэта-воина, принадлежащего поколению нашей страны, победившему фашизм. Сегодня, на фоне трагических событий в Украине, где фашизм вновь поднял голову, обнажив свой нечеловеческий ужасающий лик, стихи Ю.М.Чернова звучат с новой силой и страстностью.

ПАМЯТИ Ю.М. ЧЕРНОВА

Российская литература, культура понесли невосполнимую утрату. 29 апреля 2013 года на 89-ом году ушел из жизни Юрий Михайлович Чернов, один из старейших писателей Подмосковья, автор книг, известных во многих странах мира, талантливый поэт, прозаик, публицист, видный общественный деятель, ветеран Великой Отечественной войны, Почетный гражданин города Дмитрова.

Ю.М. Чернов прожил большую полнокровную жизнь, оставив богатое литературное наследие - в художественной прозе, поэзии, в историко-документальных повествованиях, публицистике, в книгах для детей.

Самой заветной в творчестве писателя-фронтовика была военная тема. Его книги о судьбе военного поколения страны выверены собственной судьбой: война прошла через него боями и сражениями - от Сталинграда до Кенигсберга, тремя тяжелыми ранениями. А после Победы война вошла в его стихи. Навсегда. Мужественные, по-солдатски сдержанные и правдивые строки его стихов - это памятники войны, высеченные из Слова.

Ю.М. Черновым написан целый ряд исторических книг, воскресающий героические страницы Отечества. Среди них – особенно дорогая для нас, повесть «Юрий Долгорукий» - об основателе Москвы и нашего родного Дмитрова. В своих эссе и воспоминаниях он интересно рассказал о встречах со знаменитыми людьми. Он писал о людях целеустремленных, волевых, способных на подвижническое служение Родине. Таких людей он находил не только в историческом прошлом, но что еще более ценно - в дне сегодняшнем, в своем близком окружении. Любовью и теплом к своим землякам, к Дмитровскому краю пронизана его публицистика. Его стихи о Дмитрове и его людях разлетелись крылатыми фразами, стали частью сознания дмитровчан.

Юрий Михайлович всегда был в центре культурной и общественной жизни нашего района. Трудно представить, что его больше не будет рядом с нами – на поэтических встречах, читательских конференциях, выставках художников, среди членов жюри литературных конкурсов. Его мнением очень дорожили в дмитровской литературной среде. Ему приносили свои рукописи начинающие и уже состоявшиеся авторы. И он для всех находил время, помогал добрым, мудрым советом, умной, порой строгой, но всегда очень деликатной критикой.

Мы будем помнить его как талантливого писателя, творчество которого пронизано светом добра и энергией созидания, как человека, знавшего, какой ценой завоеван мир и пронесший через все испытания чувство чести и достоинства. Мы будем помнить его как удивительного человека, широкой эрудиции и образованности, редкостного чувства такта и скромности, большого литературного и человеческого таланта.
Имя его будет жить в нашей памяти. В своих строках, в своих стихах он всегда будет рядом с нами.

ЮРИЙ ЧЕРНОВ. СТИХИ.

БИОГРАФИЯ

Перед грядущим не пасуя,
В разгар военной кутерьмы
Страницы в клеточку косую
В военкомате брали мы.

Была страница велика нам
Для биографий в десять строк.
По книгам да киноэкранам
Я рассказать о жизни мог.

Я написал: рожден тогда-то,
Учился в школе, не судим…
Но вот пришла иная дата –
На дне окопа мы сидим.

Нас выживали, выжигали,
Бомбили пять и десять раз.
Мы молча землю отряхали,
Гранаты брали про запас.

Мы на опушке разбомбленной
Считали: ночь одна прошла.
А где-то в третьем эшелоне
Хранились личные дела.

И бой, в котором мы сидели,
Рубец от раны пулевой
Ложился в нашем личном деле
Скупой, но прочною строкой.

Прошли мы села и столицы,
И наша боль, любовь, тоска
Теперь уже не уместится
В квадрате тесного листка.

Мы смяли смерть, неукротимы.
Не скажут нам: кишка тонка,
И биографии свои мы
Чертили острием штыка.

***
Мы рано расставались с паспортами,
В те дни сменил их смертный медальон.
Кружили хищно «мессеры» над нами,
Нам школой был стрелковый батальон.
Нам домом были стылые окопы,
Земля была надежною броней,
И мы, освободивши пол Европы,
Спасли от черной ночи шар земной!

РЕКИ ВОЙНЫ

Мой плот разбит и я - в крови,
Вокруг понтоны, стоны,
Но если жив - держись, плыви
К земле, огнем взметенной.

Измерить Волги глубину
Пришлось той ночью многим,
Когда пошли ко дну, ко дну –
В последнюю дорогу...

Был долог мой военный век,
И время фронтовое
Текло по руслу бурных рек,
Форсированных мною.

Надеюсь, помнят и враги,
Как мыл я в Эльбе сапоги…

НА ПЕРЕКРЕСТКЕ НЕЛЮДИМОМ

В открытый люк пахнуло дымом
Села, сожженного дотла.
На перекрестке нелюдимом
Машина наша замерла.

Мы, стоя на броне, молчали,
Мы так глядели на село,
Как будто искры долетали
И нас огнем пожара жгло.

И вдруг шатающийся, тощий
(Наверно прятался в полях),
Босой старик - живые мощи –
Из жита вышел к нам поляк.

Он брел, он не кричал «нех жие»,
Навстречу нам цветов не нес.
Сверкали капельки живые
Его не выплаканных слез.

Я старца каждое движенье
Доныне в памяти храню:
Он опустился на колени
И обнял русскую броню.

БРАТСКАЯ МОГИЛА

Этот холм не забыть, не забыть никогда.
Обелиск на холме, вырезная звезда.
Завершилась война, завершились бои,
А под прусским холмом побратимы мои.
Здесь Иосиф Гофштейн и Петро Иванчук,
Митрофанов Степан и Ашот Акопян.
Глух и скорбен саперных лопат перестук,
И клубится седой предрассветный туман.
Митрофанов Степан - коренной сибиряк.
Был он крепок, как кедр. Продублен на ветрах.
Не могу его мертвым представить никак,
Хоть была его грудь в жестких шрамах - узлах.
А Петро Иванчук - хлебороб, селянин,
Пахарь, сын приднепровских раздольных равнин.
Он до боя, я помню, рассказывал мне,
Что садок свой и пашню «побачив» во сне.
Черноглазый Ашот был безудержно смел,
Из окопа он выпрыгнуть первым сумел
И в атаку пошел под секущим огнем,
И упал, и шинель загорелась на нем...
А Иосиф Гофштейн - одессит-весельчак,
Он носил ПТР на не крепких плечах,
Но когда раздавалось на марше: «Привал!» -
Даже тот, кто, как дьявол, смертельно устал,
Слушал байки его «за Одессу свою»,
Оживал, не роптал уж на долю свою...

Завершилась война.
Отгремели бои.
Не вернулись домой побратимы мои.
Этот холм - роковой и последний их кров,
И смешалась с землею их братская кровь.
Сосны глухо шумят.
Дятла мирного стук.
Как тогда в сорок пятом - белесый туман.
Здесь Иосиф Гофштейн и Петро Иванчук,
Митрофанов Степан и Ашот Акопян.

МАРШЕВЫЕ РОТЫ

Судьбы крутые повороты,
Раскаты гневные войны
Вели нас в маршевые роты,
Туда, где были мы нужны.

Я помню лагерь в Чебаркуле,
Где восемь дней и семь ночей
Дырявили мишени пули
Все злее, яростней, точней.

Слились рассветы и закаты,
Секли нас ветер, дождь и град,
И были веки красноваты
У офицеров и солдат.

И пусть недолгий срок – неделя,
Но мы воспользовались им –
В лесу уральском овладели
И огневым, и штыковым.

А в ночь состав пришел за нами,
И дали каждому из нас
На сутки – сахар с сухарями,
На годы – мужества запас.

ОСКОЛКИ

Я их ношу от самой Волги,
Они вросли в меня, осколки.

И если я – порой бывает –
Вдруг забываю о войне,
Жестоко боль меня пронзает,
Война врывается ко мне.

Она идёт изрытым лесом,
Стволы обуглив и спаля,
И пахнет кровью и железом
В рубцах и трещинах земля.

И вспышкой высвечен мгновенной,
Не сразу рухнув в тишину,
Ещё привстану на колено,
Ещё гранату я метну.

И… забытьё,
И сёстры в белом,
И сам я белого белей,
И в бурном мире оголтелом –
Тревожный мир госпиталей…

Хирурги в масках бились долго,
Но капли жгучего свинца –
Две ржавых смерти,
Два осколка
Во мне остались до конца.

И я хожу над самой бездной,
Над самым краешком земли.
Хожу, живу, ведь я железный,
Осколки в плоть мою вросли.

***

Разве прожил я годы?
Я прожил века.
Путь-дорога моя далека, далека.
У Вороньего Камня,
На льду, на Чудском
Разве это не я был
В кольчуге с копьем?
Разве это не я
На Непрядве-реке,
Когда стала от крови она солона,
Метил хана догнать
На гнедом рысаке
И за всё отплатить,
Рассчитаться сполна?!
Разве это не я,
Выбиваясь из сил,
Землю в тачке возил
И болота гатил.
Измождённый, голодный и еле живой
Поднимал стольный град
Над холмистой Невой?
О земля, о Отчизна, о доля моя,
На редуте Раевского
Был ли не я?..
На погоду и ныне
Осколки саднят:
Вспоминаю в огне и дыму Сталинград…
О земля, о Отчизна, о доля моя,
Верю, верю:
Не высохнут реки-моря,
Будут травы расти,
Будет солнце светить,
И во веки веков
Будет Родина жить!